Злые добрые волшебники
«Каждый из магов имеет свой предел. Некоторые неспособны вывести растительность на ушах. Другие владеют обобщенным законом Ломоносова– Лавуазье, но бессильны перед вторым принципом термодинамики. Третьи– их совсем немного– могут, скажем, останавливать время, но только в римановом пространстве и ненадолго»
<br />
А. и Б.Стругацкие. «Понедельник начинается в субботу»
<br />
А. и Б.Стругацкие. «Понедельник начинается в субботу»
«Каждый из магов имеет свой предел. Некоторые неспособны вывести растительность на ушах. Другие владеют обобщенным законом Ломоносова– Лавуазье, но бессильны перед вторым принципом термодинамики. Третьи– их совсем немного– могут, скажем, останавливать время, но только в римановом пространстве и ненадолго»
А. и Б.Стругацкие. «Понедельник начинается в субботу»
А. и Б.Стругацкие. «Понедельник начинается в субботу»
Саваоф Баалович Один, CIO НИИЧАВО из «Понедельника» был всемогущ. «Проведя численное решение интегро-дифференциального уравнения Высшего Совершенства, выведенного каким-то титаном еще до ледникового периода, он обрел возможность творить любое чудо. Он мог все. И он ничего не мог. Потому что граничным условием уравнения Совершенства оказалось требование, чтобы чудо не причиняло никому вреда. Никакому разумному существу. Ни на Земле, ни в иной части Вселенной. А такого чуда никто, даже сам Саваоф Баалович, представить себе не мог».
Я когда-то часто задумывался, как ощущает себя человек, который может все и не может ничего. Что он будет чувствовать? Бесконечную печаль? Неутоленное желание? Великую досаду? Вселенское одиночество?
Потом я стал айтишником .— Я стал им еще в школе, заставляя старенький «Проминь» вычислять квадратный корень методом числовых рядов. Первая программа. Она была написана прямо в машинных кодах. С тех пор прошло 30 лет. Каждое утро я отправляюсь на работу, чтобы сделать очередное маленькое чудо.
Однажды я внезапно осознал, что такой человек чувствовал бы смиренное счастье. Потому что он не был обязан творить чудеса. Он просто мог это себе позволить. А мы — нет…
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Ребята, мы с вами изрядно озлобленные добрые волшебники. Вроде той доброй феи, которая ходила с топором по причине плохого настроения. Потому что чудеса — это же наша профессия. Нет ничего невозможного. Все равно никто не поверит, что мы этого не можем, если вчера мы в очередной раз спасли мир. Все же знают, что компьютер может все. Как любят говорить наши пользователи: «Я, конечно, не программист, но тут нет ничего сложного». Рррраз... Вуаля! «Оригинальная конструкция, заря автомобилизма. Видите, Балаганов, что можно сделать из обычной швейной машинки «Зингер? Небольшое приспособление, и получилась прелестная колхозная сноповязалка.»
Хорошо сделанная система массового обслуживания рассчитана на 70% пропускной способности от пиковой нагрузки. Почему не 100? Или не 150? Или не 1000? Почему не "СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!"
А примерно потому же, почему не существует танков, броня которых может выдержать любой снаряд. Просто не найдется двигателя, который сдвинет это с места. Система рассчитана на то, чтобы обслужить 70% процентов тех, кому приспичит разом к ней обратиться. Этот стакан на 70% полон. И на 30% пуст. Эта система спроектирована так, чтобы не дать того, что надо, тридцати процентам людей. Это то самое чудо, которое приносит вред 30% живых существ. Если не во вселенной, то в зоне ответственности ИТ. И каждый из них помянет нас «тихим незлым словом».
ИТ связывают каждую клеточку бизнеса. Они вездесущи, как нервы. Они необходимы, как воздух. И обладают тем же неприятным качеством. Они — как воздух: пока ты его не испортишь, никто тебя не заметит.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Сизиф был просто счастливчиком. Его выщербленный от постоянных падений камень срывался с самой вершины, когда упрямцу до победы оставался только один шаг. Чувствовал ли Сизиф смолистый запах сосны, или его ноздри щекотал разряженный, прокаленный ультрафиолетом воздух высокогорья? Согревало ли его солнце или остужал ливень? Хотел ли он пить или отводил душу греческой рециной? Это все неважно. Он был наверху. Ну, или почти наверху. Он уже видел что-то на другой стороне. Карабкаясь по гребню пирамиды Маслоу, многие из нас не поднялись выше, чем на две трети. Потому что если ты супер-профессионал — гордись. Тебя никто не заметил. Ты главный бездельник и лентяй, и лучше тебе не мозолить глаза окружающим. Отвали в сторонку и, главное, мобильничек не выключай. Потому что ежели «мы все делали как всегда, а оно вдруг само... и что-то написало... а мы не посмотрели, оно не по-русски... и никто ничего не делал, оно само», то тебе позвонят. Чтобы хором пропеть осанну этому великому японскому Богу «Само». О последней трети пирамиды забудь. Громогласного признания — не будет! «Аплодисменты здесь, цветы — в машину, лавровый венок на кухню» — это не про нас. Ты профессионал, и лучшее, что ты о себе можешь услышать: «Да оно у нас как-то само работает». Мы не бываем «бывшими». Мы чем-то напоминаем рыцарей плаща и кинжала. В смысле, копья и орала. Не того, которым пашут, а того которым орут. И лучше не шебуршись. Потому что любой профессионал ITSM знает, что все изменения задумываются с благими намерениями и приводят к катастрофическим результатам. Это неважно, что твоими стараниями что-то, бесконечно головоломное раньше, стало рутинной операцией. А вот Марьиванне неудобно. Кнопочка у нее не той системы. И вообще, «наши девочки не программисты! И уметь работать в «экселе» не обязаны».
Но человек так устроен, что, как и Сизиф, он не может не карабкаться вверх. Всегда должен быть кто-то, кроме жены, кто может посмотреть на тебя растерянно-уважительно и сказать: «Ни фига себе... Ну ты крут!».
Ах, эти байки при свичах! Или хотя бы при хабах… «А я врубаю снифер и ловлю воооот тааааакоооой пакетище». «А хранилище у меня... на террабайт». И вообще, моя серверная — самая северная… Наверное, это присуще всем. Так рыбаки рассказывают о невероятной рыбине. Так охотники отчаянно врут на привале: «Медведь! А я его с двух стволов ба-бах... — Это что, а вот на меня слон как попер, гад! А я его из базуки бу-бух... — Да фигня это все, мужики. Мертвое море знаете? Так это я его ...»
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
И ты все время понимаешь, что всю жизнь учился не тому. То, чему ты учился, устаревает со скоростью его постижения. Это ИТ. Тут нет вечных истин. Ты обречен учиться постоянно, каждый день. А жизнь все время выносит тебя куда-то не туда. Принцип некомпетентности Питера. Ты классный программист? Отлично! Мы сделаем тебя старшим программистом, потом ведущим программистом, потом начальником всех программистов. Ты классный программист, поэтому программировать ты не будешь. Ты, злой добрый волшебник, будешь делать магические пассы над договорами с аутсорсерами, графиками отпусков сотрудников, анкетами новичков. А через пару лет ты вдруг с ужасом поймешь, что ты уже вовсе не классный программист. Потому что языка программирования, которым ты владеешь, как вор-профессионал своей любимой отмычкой, больше не существует. Ты уже не классный программист, а просто администратор средней руки. Офисный планктон. Но ты же профессионал? Профессионал! Ты умеешь учиться? Учись! И ты начинаешь учиться. Сертификат менеджмента, диплом менеджмента, MBA, PMI...
Как старый альпинист на пылящийся в углу ледоруб, ты поглядываешь на работу своих парней-программистов и думаешь: «Мы все когда-нибудь сюда еще вернемся. И снова будем с вами просто мужики». И отчетливо понимаешь, что уже не вернешься.
Но каждое утро мы идем на работу. Усталые, невыспавшиеся добрые волшебники. Чтобы вместе со своей командой таких же вечно недоспавших замотанных волшебников в очередной раз спасать мир.
Олег Вайнберг, ИТ-директор Комьпютер Центр «Кей»
Опубликовано 27.04.2010