«Черные кабинеты»
Тайные службы всегда проявляли излишнее любопытство к чужой переписке. С появлением централизованных почтовых служб оно практически сразу было поставлено на широкую ногу. Перлюстрация корреспонденции стала профессиональной. Более того, превратилась в инструмент политической борьбы.
В этой области Россия всегда находилась на передовых позициях. Впрочем, нужно отдать должное и другим европейским державам. Уже в позднее Средневековье технический прогресс давал себя знать: первая машина для копирования писем была изобретена еще в XVII веке, а соорудил ее англичанин Морленд для воспроизведения чужих писем. В нашей стране первым перлюстратором-профессионалом можно считать канцлера А. П. Бестужева-Рюмина, при котором в царствование Елизаветы Петровны чтение тайной корреспонденции иностранцев получило широкий размах. Кстати, перлюстрация едва не сгубила и будущую императрицу Екатерину II...
Со временем перлюстрация в Европе приобрела такие масштабы, что ведущие державы все-таки договорились о том, чтобы прекратить читать чужие письма. Международная конвенция о тайне переписки была подписана во второй половине XIX века, присоединилась к ней и Россия. Но конвенция конвенцией, а интерес к тому, что пишут друг другу граждане, не пропал. Итак, в нашей стране началась эпоха «черных кабинетов».
Они не случайно получили такое название. В восьми крупнейших городах империи вся почта проходила через неприметные помещения, которые располагались там, где скапливалась отправляемая корреспонденция. В Санкт-Петербурге, к примеру, «черный кабинет» находился на Николаевском (ныне Московском) вокзале, а до того – в здании Почтамта. Неприметная дверь, в которую редко кто входил, не привлекала пассажиров. О том, что происходило за ней, знали единицы. А творились там удивительные вещи.
Конверты с письмами вскрывались особыми косточками, при помощи пара или тонкого надреза клапана, листы бумаги накручивались на специальные спицы, посредством которых потом снова вкладывались в конверт – так, что заметить вскрытие было невозможно. Технологии начала ХХ века позволяли прочитать в одном «черном кабинете» до пятисот отправлений. И попасть на стол к перлюстратору могло любое послание. От прочтения были защищены письма только трех человек – самого монарха, министра внутренних дел и директора департамента полиции. Вся остальная корреспонденция могла быть прочитана.
Письма для перлюстрации выбирались не случайно. Первый отбор – «по алфавиту», отсеивал на стол цензора отправления тех людей, которые вносились в специальные списки. Попасть в них мог кто угодно – допущенные к тайнам чиновники, революционеры (оппозиционеры) и просто лица, признанные неблагонадежными. Даже члены императорской фамилии, ближайшие родственники царя, контролировались департаментом полиции.
Второй отсев проводился специалистами-почерковедами. Они отбирали для прочтения конверты с письмами на основе анализа почерка. Подозрение могли вызвать адреса, написанные с явным желанием изменить почерк или так называемым интеллигентным почерком, отпечатанные на машинке. Проверялись и письма, адресованные до востребования.
Те, кто заинтересуются этой темой, могут прочитать замечательную монографию Владлена Измозика «Черные кабинеты». Там подробно описана эволюция цензуры и перлюстрации частной переписки. Думаю, руководителям и даже рядовым сотрудникам многих российских ведомств стоит сделать эту книгу настольной.
Сотрудники «черных кабинетов» прекрасно понимали суть своей работы. Неслучайно возникло и само название – перлюстрация переписки уже была незаконной. Да и факт чтения чужих писем тщательно скрывался.
Знаете, чем отличается нынешняя охранка от той, что существовала сто лет назад? Отсутствием чувства стыда. Теперь о своем стремлении залезть в чужие тайны, не снимая грязной обуви, говорят открыто. Естественно, такое желание объясняется нашим же благом – мы боремся с экстремизмом, терроризмом, врагами общества и государств... А что до тайны переписки, гарантированной законом, то общение в мессенджерах можно просто не считать частной перепиской. И не важно, как реализовано шифрование сообщений, возможна или нет блокировка мессенджера в отдельно взятой стране. Читали, читаем и будем читать.
Мне кажется, что имя А. П. Бестужева-Рюмина незаслуженно забыто. Стоит присвоить его той службе, которая отвечает за организацию слежки за интимными тайнами граждан. Да и вместо непонятный аббревиатур вроде СОРМ лучше использовать красивое «Черный кабинет». Все равно стесняться теперь не принято.
Опубликовано 30.03.2018