От электронного кульмана к электронному предприятию

Развитие инженерно-конструкторского программного обеспечения, прежде всего систем автоматизированного проектирования (САПР) и систем управления данными об изделии (Product Data Management, PDM), напрямую зависит от сложности задач, стоящих сегодня перед предприятиями, на котором данное ПО используется.

Если раньше заказчики приобретали и внедряли САПР и PDM лишь для того, чтобы уменьшить время создания изделий, сократить затраты и  ошибки, то сегодня, как правило, внедрение современных инженерно-конструкторских систем — это важная часть комплексного проекта по автоматизации производства, один из ключевых элементов ИТ и бизнес-стратегии предприятия.

Что мы будем с этого иметь?

Вспомним недавний экономический кризис 2008–2009 гг., больно ударивший по промышленности и строительству. К счастью, за последующие годы рынок уже практически восстановил прежние позиции, однако сам заказчик изменился, стал другим, как меняются люди, перенесшие тяжелую болезнь.
«Это достаточно серьезный и позитивный сдвиг в мышлении — руководство предприятий желает видеть ощутимый эффект от внедрения информационных технологий: рост производительности, сокращение сроков изготовления изделий, снижение себестоимости, — говорит Дмитрий Оснач, директор по маркетингу компании АСКОН. — Как бизнес оценивает результат внедрения САПР? Не по количеству выпущенных листов чертежей, не за красоту 3D-картинки. Бизнес смотрит на скорость постановки изделия в производство, отсутствие переделок в конструкции, когда она уже запущена в производство, на отсутствие брака, то есть на сокращение материальных и временных потерь». По мнению Дмитрия, кризис отучил людей тратить деньги на «имиджевые» ИТ-проекты, а сами заказчики стали более рассудительны в оценке потенциала ИТ для их бизнеса.
В свою очередь, Сергей Ксенофонтов, заместитель генерального директора по работе с корпоративными клиентами, начальник отдела внедрения компании «Топ Системы» отмечает заметный переход интереса от отдельных, точечных внедрений к комплексным интегрированным решениям. «Локальные САПР-системы пользуются все меньшим спросом. Предприятиям нужны комплексные решения по автоматизации всего цикла конструкторско-технологической подготовки производства, вплоть до задач оперативно-календарного планирования и диспетчеризации производственных процессов. Насколько это связано с прошедшим кризисом — сложно сказать, скорее это проявление роста эрудиции заказчиков в области САПР», — говорит он. По мнению Виктора Беспалова генерального директора компании Siemens PLM Software в России, заказчику сегодня недостаточно просто купить и внедрить то или иное решение. Все чаще вместе с ним он приобретает у своего поставщика услуги в области консалтинга и обучения.

У России — свой путь

Сегодня модно сравнивать российские предприятия и отечественных заказчиков с их западными коллегами. После вступления нашей страны в ВТО такое сравнение не только интересно, но и актуально и полезно. Совершенно понятно, что сам процесс использования инженерно-конструкторского ПО на российских и зарубежных предприятиях примерно одинаков, отличия и специфика кроются в процессах его внедрения. «Мы не видим специфических отличий в использовании САПР- и PDM-систем российскими и западными заказчиками. Однако есть определенная специфика в реализации проектов по внедрению этих систем, вызванная нехваткой квалифицированных кадров. Существует дефицит квалифицированного персонала, способного обеспечить систематичное и методичное внедрение САПР- и PDM-систем с ориентацией на конкретные бизнес-задачи предприятия. Количество и уровень бизнес-задач, требующих решения, растет намного быстрее, чем готовятся новые специалисты», — считает Виктор Беспалов (Siemens PLM Software).
По мнению Анастасии Морозовой, директора по маркетингу российского представительства компании Autodesk, одна из ключевых особенностей российского клиента заключается в стандартах. «У нас есть свои уникальные стандарты, и их нужно поддерживать. Хотя есть предприятия, изменяющие стандарты в соответствии со своими задачами. Кроме того, исторически сложилось, что конкуренция между предприятиями у нас возникает не за счет эффективности производства и качества продукции, а благодаря другим факторам. Поэтому призывы к повышению эффективности своеобразно действуют на некоторых наших заказчиков », — добавляет она. Еще одно отличие, формирующее образ «особого пути» российского заказчика — это консерватизм. «У людей низкий уровень доверия, причем ко всему. Слишком много было потрясений,  люди не уверены в завтрашнем дне. Это касается не только САПР, но и всего российского общества. На Западе уровень доверия выше, поскольку там привыкли к стабильности. Но и в мире сегодня стабильность идет на спад», — заключает Анастасия Морозова (Autodesk).

По мнению Сергея Ксенофонтова («Топ Системы»), для зарубежных заказчиков больше характерен системный подход к задачам внедрения САПР. Тщательно продумывается и выстраивается организационная структура проекта, планируется достаточное финансирование, отрабатывается именно такое решение (включая количество лицензий, номенклатуру модулей, уровень интеграции), которое обеспечивает качественно новый уровень эффективности компании на годы вперед. Российские заказчики часто мотивированы второстепенными целями, вплоть до престижа или чьих-то амбиций. Нередко для внедрения выбираются дорогостоящие и сложные продукты с очевидно избыточным функционалом, а усилия по освоению даже того, что действительно требуется, — минимизируются, а то и вообще пускают процесс на самотек.
Ни для кого не секрет, что в технологическом развитии российские компании отстают от своих зарубежных коллег, так уж исторически сложилось. Однако в и отставании, по мнению экспертов, есть свои положительные стороны. «Мы приблизительно на 5–7 лет отстаем от зарубежных стран в этом смысле. Вот почему по ИТ-тенденциям, укрепляющимся на зарубежных рынках, можно строить прогноз относительно рынка российского, а российским предприятиям спокойно ждать и изучать, приживется или нет та или иная технология, а не бросаться сразу же в ее освоение», — говорит Дмитрий Оснач («АСКОН»).

Автоматизируем всё!

За прошедшие несколько лет поменялись и требования заказчиков к инженерно-конструкторскому софту, сам вектор этих требований претерпел изменения.   
«Пользователь стал больше задумываться не о «коробке», а о некоем комплексном решении, помогающем ему решать те или иные задачи, — комментирует Дмитрий Попов, директор по выпуску продуктов компании компании «Нанософт». — Хотим мы этого или нет, но все отчетливее наблюдается тенденция к межпрограммной интеграции, интеграции продуктов от разных вендоров. Таким образом, заказчики все чаще говорят, что им нужен не просто софт, а софт, способный интегрироваться с теми продуктами, которые уже работают у него в компании или на предприятии. Подобная тенденция наблюдалась и раньше, но сейчас она усиливается».
«В первую очередь, заказчик ищет функционал, который позволит максимально быстро и эффективно решить актуальные для его предприятия бизнес-задачи. В качестве основной тенденции, можно назвать готовность предприятий к трансформации своих бизнес-процессов, — комментирует Виктор Беспалов (Siemens PLM Software), — Невозможно абсолютно новую технологию интегрировать в существующие старые бизнес-процессы. Очевидно, что нужно менять процессы с учетом тех возможностей, которые предоставляет новая технология. В соответствии с этим пониманием меняются требования заказчика. И если раньше заказчика больше интересовал вопрос, как применить САПР- и PDM-системы в существующих процессах, полностью ориентированных на бумажный документооборот и выпуск бумажной конструкторской документации, то сегодня он готов трансформировать свои процессы, чтобы центром стала информационная модель (PDM-система или 3D-модель)».

Смена поколений

Интересно проследить и за тем, как менялась квалификация самих пользователей за последние 5–10 лет. Дмитрий Попов («Нанософт») динамику изменений пользовательской квалификации напрямую связывает со сменой на предприятиях поколений инженеров и технологов. «САПР в России существует давно, и то поколение инженеров, которое начинало работать с САПР, сегодня уже уходит на пенсию. Эта смена поколений оказывает наибольшее влияние на квалификацию. С одной стороны, инженеры стремятся применять САПР, умеют с ним работать. С другой — не хочется обобщать, но можно заметить снижение уровня инженерных знаний у пользователей. Это естественное изменение. Предыдущее поколение инженеров пришло от кульмана, и весь багаж знаний у него был накоплен «в прошлой жизни». На САПР они всецело не полагаются, используют их только как вспомогательное средство. А для молодых специалистов САПР становится именно универсальным средством решения всех задач, и они некритично подходят к этим системам. Но это не хорошо и не плохо. Сами САПР, их развитие подталкивают к этому. Но все-таки желательно обладать инженерными знаниями, умением производить самостоятельные расчеты, чтобы понять, не выдала ли тебе САПР ерунду», — говорит он.
Дмитрий Оснач (АСКОН) связывает изменения пользовательской активности с массовым переходом предприятий на трехмерные технологии проектирования. По его словам, если несколько лет назад владение трехмерными САПР считалось признаком уникального специалиста, то сегодня это скорее обязательный элемент квалификации конструктора. 3D-моделирование перешло в статус массовой технологии в машиностроении.

Трудная дорога в облака

Как ни крути, но сделать серьезно поменять ситуацию на рынке инженерно-конструкторского ПО способны облачные вычисления и сервисы, по сути меняющие не только рынок САПР и PDM, но и всю ИТ-индустрию в целом. Сами вендоры активно разрабатывают и предлагают заказчикам такие сервисы, однако о громких успехах пока говорить рано. Почему? Дмитрий Попов («Нанософт») причину слабого распространения облаков видит прежде всего в относительной незрелости данных технологий. «Кроме того, инженерные специальности сами по себе достаточно консервативны. Но, по сути, облака интересны даже не новыми техническими возможностями, которые они предоставляют, а тем, что они способны изменить сами бизнес-процессы и в проектировании и в производстве. Это может привести к тому, что аутсорсинг, распространенный сегодня в области ИТ, станет так же распространен в проектировании и производстве. Облачные технологии позволяют создавать виртуальные команды проектировщиков, даже виртуальные корпорации, способные разрабатывать изделия, а их сотрудники смогут находиться в разных странах мира», — отмечает он.
Дмитрий Оснач (АСКОН) считает, что для частных СМБ-предприятий в инженерной сфере перспективными представляются публичные облака. Это выгодно как с точки зрения общей стоимости владения, так и с точки зрения «порога вхождения». Но, по его словам, сейчас массовое распространение сдерживает в основном слабая информированность потенциальных потребителей о существующих сервисах.

Целый спектр нерешенных проблем, связанных с использованием облаков в промышленности, обрисовал Михаил Гаврилов, начальник управления инженерных систем Департамента нефти и газа компании «Неолант». «Облачные технологии в периметре организации — актуальная задача, так как она напрямую связана с эффективностью применения вычислительных ресурсов. А вот за периметром — вопрос неоднозначный для России, так как лидерами в ИТ являются компании, имеющие стратегический статус, и приоритет политики безопасности здесь высок. В других отраслях тоже есть проблемы различного характера: психологические — что-то хранится не в шаговой доступности, управленческие — блокировка Интернета у исполнителя и т. п., технические — скорость работы Интернета, малая функциональность с точки зрения САПР (облачные технологии еще недостаточно развиты), финансовые — высокая стоимость услуг, а также масса других. Для САПР, PDM критична скорость работы исполнителя, до этого облачные сервисы еще пока не доросли», — считает он.

Но есть и положительные стороны, которые могут и должны привлечь заказчиков в облака. Олег Шиловицкий, вице-президент направлений PLM и PDM Autodesk в России приводит вполне наглядный пример. «Раньше машину можно было просто купить. Затем появилась возможность ее арендовать. Когда спектр услуг расширился, начали арендовать уже не по дням, а по часам. Теперь те, кто арендует машину, могут стать более гибкими. Почему те, кто сдает в аренду, могут делать это в почасовом режиме? Потому что у них есть определенные ресурсы для этого. То же самое относится и к ИТ. Когда сервер находится у заказчика, у меня, как у вендора, нет никакой возможности ничего оптимизировать. Когда сервер находится у меня, я могу оптимизировать то, что не мог раньше. Соответственно, я прихожу к заказчику уже с другим ценовым предложением, — говорит он, — Мы ведь продаем не софт, а сервис. Продажа сервиса включает важный психологический момент. Иногда люди склонны переплачивать, когда они платят только за то, что им нужно. Но парадокс не в том, что они переплачивают, а в том, что они испытывают большее чувство удовлетворения. Когда вы покупаете только то, что вам реально необходимо, ваше чувство удовлетворенности повышается многократно. Никто не хочет переплачивать, и заказчики часто считают, что плата за сопровождение — это не что иное, как плата за ремонт багов. И облачные технологии призваны эту парадигму изменить». Его коллега Анастасия Морозова (Autodesk) обрисовала четыре направления, где облака могут оказать заказчикам неоценимую пользу. «Во-первых, это хранение больших объемов данных. Поддержка собственной инфраструктуры для этого обходится многократно дороже. Сейчас на Земле накоплен 1 зетабайт данных. Через пять лет будет уже 8 зетабайт, как предсказывают аналитики. Во-вторых, это использование неограниченных по мощности вычислений. Большинству предприятий не нужно постоянно делать рендеринг или какой-то высокозатратный анализ. Огромные мощности не нужны на постоянной основе. Третья задача — это общение. Оно необходимо не только для личных, но и для профессиональных целей. Профессиональное общение, подкрепленное чертежами, 3D-моделью, видео и т. д., удобнее организовать через облако. Над проектом работает очень много людей, поэтому всем им нужен удаленный доступ к рабочим файлам. Наконец, четвертая задача — база данных. Вы проектируете что-то, и вам нужны стандартные элементы. Вы можете иметь эту базу на своем локальном компьютере, но всякий раз вам придется обращаться к производителю такой базы за свежей версией. Если база находится в облаке, подобной проблемы не существует», — отметила Анастасия Морозова.

Ментальная перестройка

Системы управления жизненным циклом изделия (Product Lifecycle Management, PLM) часто называют дальнейшей ступенью развития PDM. Но ее охват гораздо шире. Технология PLM подразумевает управление всей информацией об изделии и связанных с ним процессах на протяжении всего его жизненного цикла, начиная с проектирования и производства до снятия с эксплуатации. Российские заказчики в абсолютном большинстве знают о PLM-системах и много лет их обсуждают. Однако в полноценные проекты по внедрению это обсуждение выливается далеко не всегда. Виктор Беспалов (Siemens PLM Software) считает, что там, где PLM-системы должны работать, они уже работают, и напоминает, что данная технология отнюдь не является массовой. «Более широкому распространению PLM-технологий мешает ограниченное количество проектов по созданию новых изделий. Цикл разработки высокотехнологичного изделия достаточно продолжителен и решение о том, будут ли PLM технологии использованы для его создания и какие именно, принимается на начальном этапе проекта. Если этого не сделано, маловероятно, что в середине цикла разработки оно будет принято», — говорит он.
В свою очередь, Дмитрий Оснач (АСКОН) напоминает о том, что внедрение PLM часто влечет за собой необходимость изменить сложившийся десятилетиями порядок на предприятии, поменять саму атмосферу на нем, а эти изменения порой очень болезненные, и осуществить их куда сложнее, чем просто нанять консультантов и купить новые серверы. С другой стороны, в слабом распространении PLM виноваты и сами разработчики. «До сих пор подобные системы в основной своей массе слишком сложны, неповоротливы, неудобны, а их внедрение затягивается на годы. Отсюда так мало успешно законченных PLM-проектов, по итогам которых система продолжает функционировать без участия разработчика, а заказчик способен оценить экономический эффект от ее использования», — резюмирует Дмитрий.
Мы затронули лишь несколько проблем, связанных с использованием инженерно-конструкторского ПО на российских предприятиях. На самом деле все они так или иначе заключаются в специфике отечественной экономики и менталитета. Но, как уже говорилось выше, конкуренция растет, заказчики научились считать деньги и тратить их с умом, а это значит, что ситуация поправима, и рано или поздно российские компании смогут на равных конкурировать с западными коллегами в части опыта применения САПР-, PDM- и PLM-систем.

Комментарии:

Дмитрий Оснач, директор по маркетингу компании «АСКОН»:
Не верьте, что эффект от ИТ-проекта нельзя измерить количественно. Те, кто оперируют качественными параметрами — новый уровень, имидж, бренд, изменения бизнес-процессов —, просто водят вас за нос. Любой ИТ-проект стоит затевать только в том случае, если по его итогам предприятие станет более эффективным и конкурентоспособным.

Сергей Ксенофонтов, заместитель генерального директора по работе с корпоративными клиентами, начальник отдела внедрения компании «Топ Системы»:
Как минимум при выборе решения нужно придерживаться здравого смысла. Осознать долгосрочные цели предприятия и задачи на ближайшие 5–10 лет. Выявить наиболее проблемные места в ключевых процессах. Это могут быть чрезмерно длительные циклы согласования, проблемы с поиском аналога, регулярные коллизии при сборке агрегатов и т. п.

Виктор Беспалов, генеральный директор компании Siemens PLM Software в России:
Смена САПР- или PDM-системы представляет собой достаточно тяжелый и болезненный процесс. Выбор поставщика требует внимательности — вы выбираете не только технологию, вы выбираете на многие годы партнера, который будет вместе с вами эту технологию внедрять.

Михаил Гаврилов, начальник управления инженерных систем Департамента нефти и газа компании «Неолант»:
Этап становления САПР прошел, требования изменились и усложнились. Рекомендуется заново пересмотреть политику в области автоматизации основных видов деятельности с применением САПР, PDM, PLM. В чем отличие? Если ранее боролись за эффективность на конкретном рабочем месте — локальные задачи, то сейчас задачи более глобальные — направленные на взаимодействие новые виды услуг.

Дмитрий Попов, директор по выпуску продуктов компании «Нанософт»:

Если говорить о затратах на проект, то нужно иметь в виду несколько вещей — сумму, которую вы сразу потратите на приобретение продукта, затраты на обучение персонала, а также, что самое важное, попытаться оценить производительность труда ваших сотрудников, после того как они начнут работать в новой САПР. Даже если мы ограничимся вот этими тремя моментами, то все равно поймем самое важное — подходит эта САПР для решения наших задач или нет.

Олег Шиловицкий, вице-президент направлений PLM и PDM компании Autodesk в России:
Нужно менять подходы, менять парадигму. Вспомним, ведь когда-то и про CAD-систему говорили, что она может работать только на большой вычислительной машине, заменяющей целую комнату. Но уже много лет САПР используются на обычных настольных ПК, а сегодня шагнули и на планшеты.

Анастасия Морозова, директор по маркетингу компании Autodesk в России:
Хорошо, конечно, когда просыпаешься утром, а у тебя вместо машины под окнами стоит вертолет. Но нужно еще уметь летать на этом вертолете. Нельзя просто так сказать: с завтрашнего дня мы перестаем использовать продукт X, а начинаем использовать продукт Y. Подход к внедрению новой технологии всегда должен быть пошаговым. Должен быть пилотный проект, в рамках которого часть специалистов решает те же задачи, но уже с помощью нового продукта.